Обмен обязательствами: экология, технологии и финансы

Экономика и инженерия имеют много общего, поскольку обе они, по крайней мере частично, связаны с принятием решений о действиях на основе данных из многих источников, включая науку. Оба имеют свои собственные специализированные науки — «технические науки», построенные на физических науках и экономике как форма «социальных наук». Но в то время как основная цель науки — понять, общая цель экономики и инженерии — понять и, следовательно, принять решения, чтобы действовать в мире, который становится все более неопределённым. Акцент как в экономике, так и в инженерии делается на действии и воплощении, а не на знании, как таковом.

Анализ финансовой торговли с точки зрения инженерных систем приводит к теории обязательств, как средства захвата природного, социального и человеческого капитала. Существуют три интерпретации этой взаимосвязи: экономика для инженерии, экономика и инженерия и экономика как инженерия. Первая - это прагматичное инженерное управление, помогающее принимать решения. Вторая признает равные дисциплины с перекрёстными сегментами знаний. Третья принимает инженерную эпистемологию с достаточно широкими системными границами, чтобы включать политические и социальные последствия, для решения практических проблем. Инженерия же часто интерпретируется как «жёсткая» наука (точная и технологичная) в отличие от «мягкой» науки (социальной и исторической) — мира «технократов». Учёные стремятся к единому и последовательному видению реальности, которое является результатом интеграции взаимодополняющих экономических и инженерных конструкций. Они верят, что инженерия выиграет от подлинной и неинструментальной экономической теории, тем самым прививаясь от идеологии технократического управления экономикой или предложения решений, ориентированных на технологии, без должного внимания к социальным, институциональным и историческим факторам. Экономика выиграет от интеллектуальной и научной среды, которая требует решения сложных проблем, связанных с технологиями и инновациями.

Экономические прогнозы по своей природе менее надёжны, поскольку они зависят от человеческого поведения, а экономический анализ часто основывается на аналогиях, поэтому сопоставление экономики и техники вполне может быть плодотворным. Хотя, надо признать, существуют серьёзные ограничения о линейных прогностических системах с обратной связью. Конечно, эволюция естественных наук сама по себе не меняет мир природы. Это меняет наше понимание того, что мы можем делать в мире природы, и это сильно повлияло на развитие техники. Состояние технической системы представляет собой динамический процесс. Инженеры проектируют устройства природных активов, чтобы контролировать процесс и делать что-то полезное. Каждый процесс управляется потенциалом, который создаёт поток против ингибитора. Точно так же эволюция социальных наук меняет наше понимание того, что мы можем делать в социальном мире. Однако приложения к инженерии были неоднородными, поэтому мало свидетельств социальной науки инженерии. Этот недостаток проявлялся во многих технических сбоях и катастрофах, вызванных человеческим и организационным факторами. Распространённой ошибкой является недооценка трудности, поскольку, как бы много мы ни могли предсказать, существует резкий предел того, что мы можем решить и на что реально способны воздействовать в глобальном масштабе. Мы не можем командовать прогрессом, а скорее поощряем его эволюцию в рабочем целом, признавая при этом, что роль нашего дизайна действительности ограничена. Это противоречие между эволюцией и проектированием проявляется во всей человеческой деятельности.

Как инженеры и экономисты, люди управляются правилами, а также являются целеустремлёнными агентами. Систематизированное, ясно сформулированное знание является венцом человеческого творения. Но и сам разум следует признать развитым и развивающимся явлением, структурой, столь же адаптированной к обстоятельствам человеческого существования, как и физическое тело. Такой ум мог (и может) развиваться только потому, что существовали ранее существовавшие традиции — привычное поведение, правила и обычаи. Способность рассуждать является продуктом социального опыта — разум развился вместе с цивилизацией.

Слово «инженер» происходит от латинского «ingenium», что означает «тот, кто искусно создаёт или изобретает что-либо». Инженеры не верят, что у них есть инструменты для проектирования всего, особенно цивилизации и культуры. Они не отвергают традиции и не мыслят антропоморфно. Они понимают важность ценностей и видят в своей работе вклад в процветание человечества. Прежде всего, они признают неполноту знаний (в том числе научных) и рассматривают все теории как модели реального мира, которые помогают им принимать более правильные решения, рассматривая науку как случайную истину, которая в решающей степени зависит от контекста.

В середине двадцатого века была провозглашена целостная теория поля человеческого взаимодействия в сложном «жизненном пространстве». Были выделены факторы, управляющие изменениями, поведением людей и различными силами. Точная природа этих сил оставалась неясной, хотя достоверно было определено восемь групп экономических сил, возникающих в результате очень разных видов изменений, включая заработную плату, доход, уровень инвестиций, население, уровень кредитования/долговую нагрузку, капитальные затраты, промышленные исследования и международные условия. Возобновившийся в последнее время интерес к теории социального поля исследует сложности индивидуальных и групповых реальностей не для количественной оценки сил и отношений, а для того, чтобы понять, что люди делают и почему они это делают. Нынешние применения теории поля в экономике, кажется, вдохновлены квантовой механикой и сосредоточены на понятии экономической полезности. Хотя есть и критики этих подходов, которые ссылаются на тенденцию пытаться соответствовать традиционному научному подходу и использовать квантовую теорию в качестве метафоры.

Системные модели располагаются слоями в соответствии с областью действия. Применительно к экономике наиболее подробной является микроэкономика сделок между физическими лицами, компаниями и предприятиями (включая банки). В самом общем виде это макроэкономика торговли между национальными государствами, центральными банками и международными компаниями (или предприятиями).

Движущими силами традиционных экономических систем являются прибыль и ценность. Сторонники зелёной экономики и бухгалтерского учёта стремятся включить человеческие, социальные и природные системы для решения сложных проблем изменения климата, загрязнения, социальных лишений, неравенства, бедности, коррупции и лишений.

Все системы имеют тенденцию естественным образом переходить в состояние равновесия, если на них нет ограничений. Ограничения возникают внутри и через уровни систем в зависимости от поведения участников и экономической и фискальной политики. Ограничения генерируют дополнительные экономические силы, протекающие между субъектами. Силы бывают внутренние и внешние. Внутренние силы – это силы, возникающие в системе со связями. Внешние силы — это те, которые необходимо приложить, чтобы сдвинуть систему к выполнению намеченной цели. Внешние силы должны быть идентифицированы и созданы экономистом или политическим деятелем, действующим, по сути, в качестве инженера по экономическому проектированию. Инженер манипулирует соответствующими и конкретными параметрами системных процессов, чтобы привести систему к желаемому результату или цели.

Движения и силы находятся в нелинейном динамическом состоянии потока. Более того, из-за глубокой неопределённости возможных будущих ограничений, как экономических (таких как доверие инвесторов), так и неэкономических (таких как изменение климата и пандемии), состояния равновесия в экономическом поле могут внезапно и радикально измениться, согласно теории нелинейного хаоса. Концепция экономического поля предлагается как помощь в более доступном понимании сил, вызывающих изменения в экономических системах. Например, силы взаимодействуют в типичных сценариях следующим образом. Если внутренняя сила, стимулирующая чистый экспорт, слишком низка, то нужно применить внешнюю силу, чтобы подтолкнуть инвестиции. Если внутренняя сила, подталкивающая к росту потребление, слишком велика, то необходимо применить внешнюю силу, снижающую инвестиции, чтобы сократить предложение.

Традиционно силы, ведущие к ускорению роста, увеличивают доход на душу населения, улучшают уровень жизни и снижают уровень бедности. По очереди, они стимулируют инвестиции и увеличение спроса, но опять же с риском инфляции, если спрос превышает возможности. Точно так же повышенные процентные ставки снижают спрос, но делают инвестиции более дорогими. Налоги забирают деньги из систем и, следовательно, снижают уровень энергии, если только им не противодействуют государственные расходы. Количественное смягчение добавляет деньги и снижает долг для увеличения кредитования и инвестиций, а также с риском инфляции.

Растущая актуальность проблем, связанных с изменением климата, возможными пандемиями, загрязнением, бедностью и утратой биоразнообразия, резко выдвинула на первый план необходимость учитывать наши более широкие ценности, которые не обязательно носят финансовый характер. То есть, это сродни социальной инженерии, но гораздо глобальнее по масштабам. Эти ценности включают в себя все формы капитала — природного, человеческого и социального. Чрезмерное неравенство, эксплуатация, дискриминация и ненадлежащее использование власти (особенно коррумпированной), как правило, ведут к более слабым экономическим показателям со слабым совокупным спросом, неравенством возможностей и меньшими государственными инвестициями, такими как общественный транспорт, инфраструктура, технологии и образование. Производственные отношения, институты рынка труда, системы социального обеспечения и налогообложения, не зависящие от производительности, лежат в основе решения этих вопросов.

Торговля представляет собой обмен эквивалентами, который влечёт за собой обязательство всех сторон действовать добросовестно и с осторожностью. Обязательство – это обязывающее обещание, договор или чувство долга. Добросовестность и добрая воля заключаются в том, чтобы действовать в соответствии с нашими ценностями законных стандартов доверия, честности и соблюдения закона. Обязательства являются недооценёнными социальными отношениями, то есть не могут быть проанализированы с точки зрения каких-то других, более фундаментальных, понятий. Но ни один подлинный моральный принцип не предписывает определённый образ действий. Он просто указывает, что требует особого отношения и уважения, чтобы мы могли попытаться представить, каково это «быть на месте» другого, но зато ясно дают понять, чего делать не следует.

Ценности — это то, что мы считаем важным в жизни. Они определяют наши личные приоритеты, такие как образование, благополучие, честность, правдивость, лояльность, последовательность и наши корпоративные ценности, такие как устойчивость, эффективность, креативность, изобретательность и инновации. Действовать добросовестно — значит действовать разумно, а это подразумевает, что ни одна из сторон не отказывает в согласии необоснованно — в зависимости от контекста. В соответствии с деликтным правом каждый из нас обязан проявлять осторожность по отношению к любому другому человеку, чтобы придерживаться разумных стандартов поведения, которые не причинят вреда. Это выражение общественного договора, по которому мы живём и работаем вместе. Когда мы узнали о важности нашей природной среды, мы осознали, что мы также обязаны заботиться о планете и обо всем мире природы.

Природные активы для предприятия являются частью общего достояния и бывают трёх видов:

1. используются в производстве, но принимаются как должное и не учитываются, например, качество воздуха и воды. Возмещение ущерба должно засчитываться в счёт дохода, но часто это так не происходит;

2. используются, признаются и учитываются как предоставляющие экосистемные услуги;

3. владельцы бизнеса стараются максимально положительно влиять на общее достояние, но всё равно немного наносят ущерб сущности.

Идея о том, что полезность может быть основой морального выбора ошибочен, поскольку предполагает, что этический выбор зависит от полезности, а не от обязанности заботиться о мире природы и других сущностях (как биологических, так и физических). Хотя у нас, людей, есть обязательства перед природой, у неё нет обязательств перед нами. Природа будет делать то, что она делает, несмотря ни на что. Она не принимает во внимание человеческие чувства, но нам нужно относиться к ней осторожно, потому что мы являемся её частью. Мы принимаем как должное воздух, которым дышим, и воду, которую пьём, — они слишком важны, чтобы их можно было оценить только финансовым мерилом. Природный капитал, который мы считаем само собой разумеющимся, но который необходим для жизни на земле, должен измеряться какой-то другой метрикой. Нам нужна метрика, которая не зависит от компромиссов, связанных с потреблением общего достояния. Новая единица должна отражать степень или сумму моральных обязательств, которые мы должны друг другу и миру природы. По сути, она должна связывать ценность (как финансовое понятие) с жизненными ценностями (как то, что мы считаем важным в нашем образе жизни). Такое мерило, со временем, позволит увести большую часть человечества от обращённой внутрь себя эгоистичной индивидуальной полезности к внешней совместной обязанности, которая повлечёт за собой гораздо более широкий набор ценностей, чем финансы.